Продолжаем разговор
Фигура вторая:
Музей большой. В нём есть множество интересных вещей. Но меня в нём интересовала главным образом одна выставка, я сюда приехал работать. Фишка даже не в богатстве коллекции, а в том, какая её часть постоянно выставляется. Вот в Эрмитаже в Питере замечательная коллекция, но, поскольку выставлена даже не десятая часть, а специальные выставки крайне редки по причине отсутствия фондов, ценность этой коллекции для любителей - ноль, как это ни прискорбно. И иллюстрированных книг по материалам коллекции они тоже издавать практически не могут. Я считаю это преступлением. Американцы вот книги издают. Делают они это очень хитро: чтобы увидеть иллюстрации хотя бы половины предметов собрания (у них около 13000 предметов в коллекции), нужно просмотреть около полусотни книг, многие из которых довольно дороги и есть далеко не в каждой библиотеке. Это тоже хамство, только не на советский, а на буржуинский манер. Кстати, эти засранцы не держат даже каталога собственных изданий, уже вышедших из тиража. Неее, фигушки - они вам расскажут только о том, что продаётся прямо сейчас, старые публикации ищите сами.
Но не суть. Я туда приехал в первую очередь сделать фотокаталог выставленной части коллекции. Причём снимать я собирался не так, как это делают для иллюстрированных альбомов, а так, как нужно мне. Фотографы-профессионалы знают массы всего про свет и композицию, руководствуются общей эстетикой. Но в доспехах они ни хрена не понимают обычно, так что для любителей реконструкции ценность их замечательно красивых снимков невелика. Не видно там ничего того, что видеть надо. Я же старался добраться до того, что меня больше всего интересовало, до того, что обычно скрыто декоративными элементами или драпировкой, или просто лучше всего видно со спины - спину-то ведь ни один гад никогда не снимет, если только там нет какой-нибудь высокохудожественной гравировки. По счастью, часть выставки в Метрополитэне сделана в великолепно освещённом зале под стеклянным потолком, а экспонаты помещены в отдельные совершенно прозрачные витрины. С другой стороны, к сожалению, боковые небольшие залы, где были выставлены наиболее древние экспонаты, а также коллекция восточного оружия, освещены ну очень скверно. К тому же фон в стеллажах - тёмно-красный и в стекле витрин постоянно отражается всё подряд, в особенности двери в ярко освещённый центральный зал. Там с фотосъёмкой были большие напряги: на треногу нужно специальное разрешение, а с рук часто получалось не очень - даже при ISO 800 и максимальной апертуре моего стандартного хреновенького объектива выдержка доходила до секунды и больше.
В общем получилось неплохо. Около тысячи кадров, больше половины можно назвать удачными. Хороший улов, короче говоря. Пахал в музее как бобик с полдесятого до четырёх с двадцатиминутным перерывом на перекачивание отснятого материала на ноутбук и оценки его качества. Да, кстати, из-за ноутбука, который мне разрешили пронести в музей после специального досмотра, но не разрешили оставить в камере хранения, мне пришлось работать с десятикилограммовым рюкзаком на спине. Думал, к вечеру помру. Не помер. Внизу произвольным образом отобранные кадры. Много.
Вот этот друг, к примеру, должен быть знаком всем, кто читал книжку общего характера по оружию/доспехам средневековья. Он почти в любой есть (в американских - во всех точно). Он составной, правда (то есть составлен из элементов нескольких доспехов, из материалов раскопок на о. Халкида в 1920-ом году), но датируется примерно 1400-ым годом, а таких, даже составных, осталось всего ничего. Собственно, полного вообще ни одного нет, насколько я знаю.
А вот лёгкий кавалерийский полудоспех (неполный), сделанный в Австрии (Инсбрук или Мюлау) мастером Кристианом Шрайнером Младшим в 1505-1510-ом годах. Считается одним из самых ранних образцов того класса доспехов, которые теперь принято называть "максимилиановскими". Выбран в подборку за это, а ещё за очень историчный ржавенький вид. 
Тут пара сильно фрагментарных доспехов и общий интерьер выставки. Тот, что слева - Аугсбургский, вероятно работы мастера Колмана Хельмшмида, около 1510-1520гг, тот, что справа - Миланский, работы неизвестного мастера примерно 1510-го года.
Замечательный образец максимилиановского доспеха. Ра
бота неизвестного Нюрнбергского (вероятно) мастера примерно 1520-го года (часть элементов - от нескольких других, более поздних доспехов). Замечателен он прежде всего элементами т.н. "готического" стиля (в особенности в конструкции и отделке нагрудника кирасы). Кстати сказать, меч, который ему тут вручили, вполне аутентичный, современный (1500-1525 г. примерно) и типичный. Так вот, специально для любителей баек о пудовых рыцарских мечах: этот полуторник весит 4 фунта, то есть МЕНЬШЕ ДВУХ КИЛО (около 1820 г, чтобы быть точным). Это очень типичный нормальный вес полуторного или двуручного меча, так что забудьте свои байки и завяньте.
Очень типичный, не перегруженный декоративными элементами боевой кавалерийский доспех. Конкретно этот был (вероятно) сделан где-то в северной Германии для польского гетмана Радзивила в 1540-1550 году.
Перчатка для левой руки. От доспеха, сделанного для императора Максимилиана II в 1557 г., Аугсбург. Просто очень грамотно сделанная пречатка. Если б я мог такое сделать, я был бы горд и счастлив.
Ну очень, до ограничения функциональности, декорированный парадный доспех Генриха II Французского (Франция, вероятно Париж, 1555 г.), известного среди любителей военной истории главным образом тем, что он был одним из немногих крупных властителей, убитых на турнире. Получил копьём в глаз, бедолага. Ну, то есть, шлем удар в общем выдержал, но копьё лопнуло, и обломок древка вошёл аккурат в прорезь, в глаз. Помер он вскоре после того от воспалившейся раны.
Центральная группа главного зала коллекции, четверо конных в полном тяжёлом снаряжении. Каждый - представляет цельный (или почти цельный с небольшим количеством восстановленных или заимствованных элементов) доспех одного из четырёх крупных центров производства качественных доспехов в Европе: Ландшут, Нюрнберг, Милан и Брешиа. Вообще говоря, перечень таких центров этими четырьмя не ограничивается, но уж что собрали, то собрали. Описывать подробнее не буду - всё равно не видно почти ничего, да и не получится внятно объяснить, который из них какой.
А это вот очень известный доспех, принадлежавший Галиоту де Генуйяку, командующему французской артилерии в первой половине шестнадцатого века. Был сделан по заказу короля Генриха VIII Английского в Гринвиче для французского посла в Англии графа Франсуа де ла Тур д'Овернь в 1527 г. Граф этот вскорости помер и оставил этот замечательный доспех своему приятелю Галиоту (согласно наиболее популярной версии). Его конструкция и история очень подробно разобраны в монографии Stephen Grancsay, The Armor of Galiot de Genouilhac, изданной в 1937 г, которую я не без труда раздобыл и отсканил недавно. Очень занимательная книжка.
Невозможно золочёный доспех Джорджа Клиффорда, третьего эрла Кумберлендского, фаворита и первого рыцаря королевы Елизаветы I Английской. Сделано в Гринвиче в 1580-85 гг под руководством мастера Якова Хальдера. Считается самым развёрнутым и лучше всего сохранившимся гарнитуром гринвической школы времён расцвета. Не люблю такой способ декорации. Даже не в том дело, что такое количество амальгамного золочения сильно вредило термической обработке стали и снижало защитные качества брони. На него просто смотреть больно, в глазах рябит. Неэстетично. И кое-что (вернее, кое-кого) очень сильно напоминает.
Это так, для примера, одна из четырёх больших оружейно-доспешных композиций, расставленных по периметру зала. Парадные алебарды и глевии, сделанные специально для крупных европейских властителей, копьё императора Фердинанда I, пара доспехов и отдельные закрытые шлемы. Центральный доспех, впрочем, весьма интересен - доспех, собранный из элементов турнирно-боевого гарнитура, сделанного для герцога Иоганна Вильгельма Сакс-Веймарского известнейшим оружейным мастером Антоном Пеффенхаузером (вероятно) в Аугсбурге в 1565-ом году. Пусть я не слишком люблю этот стиль, но сделано исключительно грамотно. И декорировано намного проще и изящнее предыдущего. С проклятой тёмной полосой в верхней четверти кадра ничего сделать невозможно было, к сожалению. Эт
о тень от не то верхней поперечины высокой витрины, не то от балки, пересекающей стеклянную крышу зала.
В одном из боковых залов были выставлены коллекции шпаг, рапир, кинжалов и поздних мечей. Вот один из стендов для примера.
А вот этот стёганый дублет так понравился моей жене, что она меня заставила вывесить его отдельно покрупнее. Знатная шмотка, факт.
Или вот очень затейливо украшенная французская охотничья шпага, первой половины восемнадцатого века (1730 г. примерно), с ножнами и поясом (пояс не от неё, конца восемнадцатого века, просто подобран для комплекта).
Дальше пошли коллекции костюмно-парадного снаряжения. Выкрутасы всякие, короче говоря. Вот один любопытный стенд. Крайний левый: пажеский костюм "типа под антик", конец восемнадцатого века, сплошь вышитые тряпки и папье-маше, естественно. Центральный особо интересен - считается последним (возможно) королевским доспехом в Европе. Сделан для пятилетнего принца Людовика Австрийского в виде подарка от его прадедушки Людовика XIV в 1712-ом году. Пацанёнок, видимо, перечитал романтической литературы и бредил рыцарями, когда те уже совсем вышли из моды. Напоминает бывшие тогда ещё в ходу гвардейские пикинёрские полудоспехи, с большим количеством совершенно нефункциональных декоративных заклёпок. Если не считать этого последнего, сделан довольно аккуратно и вообще неплохо. А заклёпки - что, мода такая была, никуда не денешься. Пара шлем/щит справа вообще полная липа. Сделанные с применением большого количества цельнолитых бронзовых элементов, оба предмета весили килограм по шесть и носить их даже на парад точно не предполагалось. Предназначались они явно для сооружения декоративных композиций в углу или над камином. Вторая половина восемнадцатого века, Франция.
Тройка протазанов на заднем плане была сделана малость пораньше, во второй половине семнадцатого века, для т.н. "Гвардейцев Рукава", то есть наиболее приближённых (непосредственно сопровождающих своего патрона) телохранителей Людовика XIV. Очень изящно отделанное, но вполне функциональное оружие.
Так. А потом я плавно переместился в залы, содержащие восточную коллекцию. Япония и иже с нею меня интересовала слабо, а на более ближневосточные стенды я хотел посмотреть в первую очередь в смысле их родства с т.н. русским оружием, которое, как ни прискорбно, является в основном калькой с оружия татарского, турецкого и персидского. Прямо против входа стоял ещё один хороший знакомый - вот этот вот индийско-пакистанский красавец конца 18-го - начала 19-го веков, который в центре композиции и так вызывающе на меня глазеет. Самое прикольное, что я, хоть убейте, не могу вспомнить, в какой именно книге я его (не один раз!) видел.Я был совершенно уверен, что это была буквально только что вышедшая немного сумбурная, но совершенно замечательная книжка Warriors of the Himalayas (Donald J. LaRocca, The Metropolitan Museum of Art, New York, 2006, ISBN: 1-58839-180-9). Проглядел её полностью только что - нет там ничего такого. В других имеющихся у меня книгах с хорошим покрытием восточной тематики - тоже нет. Пёс его знает, где я его видел. Есть такая болезнь, склероз...
Шлем (шишак, как такие обычно называют). Такие очень типичны для Оттоманской Турции (ага), но этот вероятно сирийский или египетский, мамелюкского периода, примерно 1500 г.. Сюда попал за то, что неожиданно неплохо получился - там в восточной коллекции самое паршивое освещение. Там кое-где и глазом-то не разглядеть ни хрена, а уж фотоаппарат вообще работать отказывается, только ручная фокусировка и прочие сопряжённые удовольствия.
Это, вообще-то, сборная солянка. Турция, Сирия, Иран, примерно конец 15 - начало 16-го веков. Очень типичный для ближнего востока тяжёлый кавалерийский доспех. Хорош, однако...
Дальше я плавно переместился к дальневосточным стендам, время всё равно оставалось. Вообще-то Япония-Китай меня не особо интересуют, так что снимать я там не очень-то рвался. Там САМОЕ поганое освещение во всей выставке. Оно и понятно, крашеные ткани
нужно беречь, шёлк интенсивных окрасок выцветает на ярком освещении довольно быстро. По самурайскому снаряжению есть немало неплохих иллюстрированных книг, а постоянно выставлена там только очень скромная часть коллекции. Ряды визуально одинаковых клинков катан и танто мне снимать тоже не захотелось. Снял только парочку стендов с церемониальными доспехами:
Вот этого вот японца 17-18 вв,
и вот этих вот двух китайцев восемнадцатого века. Видимость там была отвратительная. Не поверите, у меня такое впечатление, что на фотографии больше деталей видно, чем в реале.
Да, там ещё был отдельный небольшой выставочный зал с доспехами для лошадей, но там выставлено немногое, и всё это есть, с неплохими фотографиями, в недавно вышедшей книжке "The Armored Horse in Europe, 1480-1620" (Stuart W. Pyhrr, Donald J. LaRocca and Dirk H. Breiding, The Metropolitan Museum of Art, New York, 2005, ISBN: 1-58839-150-7). Ну, были ещё всякие американские наградные шпаги/сабли, нивесть каким образом попавшие сюда наградные револьверы, безвкусно изукрашеные золотом и т.п. Я это всё тоже снимал, для комплекта (кроме револьверов), но это не интересно. Короче, осталось у меня чуть меньше часа до закрытия, и я пошёл поглядеть ещё на что-нибудь. Прогулялся по первому этажу, проскочил через, тьфу-тьфу, "современное американское искусство", подумал и решил идти смотреть Восток. Не античные же статуи со старыми европейскими живописцами разглядывать? Не, серъёзно, на это дело нужно пропасть времени, просто пробежать через всё это дело - всё равно, что вообще туда не ходить. Короче, пошёл я на второй этаж, там в правом крыле выставки: Индия, Непал, Китай, Корея (почему-то закрытая), Япония и т.д.. Прогулялся и насладился за отпущенное мне небольшое время. Вот, к примеру, очень забавное место - почти полное внутреннее убранство буддийского (?) храма. Внутрь, к сожалению, в тот день не пускали.
Потом спустился этажом ниже и через древнеегипетскую коллекцию рванул на волю. По дороге остановился осмотреть (и сфотографировать, есессно) целиком перетащенный из Египта храм Дендура (примерно 15 г днэ, "подарок" египетского правительства Штатам в 1965-ом году ).
Щёлкнул ещё интерьер холла при входе в музей и дёрнул на улицу.
А дёрнуть было уже пора. До закрытия минут пятнадцать оставалось, а я так с полседьмого утра ничего не ел и не присел ни разу. Думал, помру. Не помер, однако же, и пошёл искать где бы пожрать чего-нибудь по дороге домой. Да, у меня были всякие планы на прогулку по городу, но после восьмичасового рабочего дня в музее я был на это уже не способен чисто физически. Погулял немного по Манхэттэну в поисках приличной забегаловки, где не надо ни ютиться со своей снедью на крошечном столике, ни задумчиво чесать репу, размышляя о цене блюд в меню. С такими местами там как-то не очень, по моим наблюдениям. В полупустые приличного вида рестораны заходить не рисковал - боялся сильно обеднеть. Согласно моим принципам, покинуть заведение, после того как уже сел и открыл меню, совершенно невозможно. "Пить кофе, на всю сотню" тоже не наш вариант. Остановился на каком-то нехитро обставленном ресторанчике. Зашёл, сел. Тут же понял промашку - не "нехитро", а "типа под Европу" обставлен был тот ресторанчик, французский он оказался. Ничего особенного, конечно, но за скромный обед из одного блюда, бокала вина (не пиво же пить во французском ресторане) и крошечную чашечку кофе (неплохого), полтинник - это малость дороговато, по моим стандартам. Кстати говоря, обслуга в нём (кроме нескольких официанток) - в основном арабы или очень арабского вида гаврики. Ну да чёрт с ними.
На вечер у меня остался последний элемент программы. Мне, несмотря на стёртые в кровь ноги, нужно было пешком перейти мост Квинсборо и поснимать с него ночной город. Транспорт это неспортивно, как я уже говорил, поэтому туда я тоже побрёл пешочком. Заодно остановился в небольшом магазинчике затовариться снедью на ужин/завтрак. Продуктовые магазины на Манхэттэне это, блин, песня. Давно таких не видел, с позднеперестроечных времён. Крошечное помещение, куда запихали средних размеров супермаркет. Причудливой формы стеллажи, узкие, на одного человека, проходы, всё на свете на ста квадратных метрах. Я там чуть не потерялся. Задолба
ные дебилами-покупателями до звериного оскала кассирши тоже были.
Затоварившись, пошёл на штурм моста. Найти вход на пешеходно-велосипедную дорожку удалось почти сразу, минут за пять буквально, хотя он очень искусно спрятан. Да, а мост, собака, совершенно ненормальной длины. Речка и без того не особенно узкая, но мост начинается за шесть кварталов не доходя до западного берега и уходит на десять кварталов дальше восточного. Километра три, наверное. Снимать с него неудобно - решётки от самоубийц везде, зараза. Вот так выглядит южная часть острова Манхэттэн сквозь конструкции нижнего яруса моста Квинсборо.
А это вид с той же точки на север-северо-запад, вдоль реки. Берег внизу - остров Рузвельта, идущий узкой косой посередине реки. Вдалеке слабо виднеется другой мост, по которому я шёл в обратном направлении утром. Не тот, который ярко освещён, это сильно более дальний мост Триборо, а скромное с такого растояния сооружение, прячущееся в тени на полдороге.
Эта самая пешеходно-велосипедная дорожка на восточной стороне выходит в не особенно приятное место. Во-первых, прямо рядом с т.н. Gentlemen's Club... Это где стриптиз, потаскухи и наркота всякая. Райончик там мрачненький, негров и мексов (особенно последних, почему-то) там вагон. Я уже примерно представлял куда мне надо и был не в восторге от этого знания - пилить-то надо было ещё далеко, да не по самой приятной местности. Тем не менее, дорогу я себе представлял неплохо, так что даже в темноте пёр с хорошей крейсерской скоростью и мрачно-злобной рожей, ни одна собака в мою сторону лишний раз не посмотрела. Допёр до мотеля и поужинал замечательным белым хлебом, купленным в центре в какой-то пекарне (не помню, зараза, как называлась - еврейское что-то...) и сыром под глубоко символичный напиток:
А наутро, перед вылетом домой мне ещё позарез нужно было найти почту. И яховая и гугловая карты мне отказались показывать почту в здании аэропорта, хотя это выглядело очень странно. Забегая вперёд, сообщу, что совершенно обычное отделение связи там конечно есть, так что весь шухер был в конечном итоге напрасным. Но я-то этого не знал, а на почту мне было очень надо. Дело в том, что туда я ехал автобусами, и у меня с собой был, естественно, мой любимый нож. Куда ж без него? Но обратно мне нужно было самолётом, а в самолёт-то с ним никак. Поэтому у меня было в маршрутном плане забито посещение почты в Нью-Йорке прямо перед отлётом - чтобы отправить нож самому себе бандеролью. Что и было блестяще выполнено. С одной стороны. А с другой стороны - из-за этого в аэропорт я тоже попёрся пешком, дубина упрямая. Почта, вишь, нашлась на яховой карте аккурат на полдороге между моим мотелем и аэропортом. Что ж мне, с полдороги такси брать? Не, это не наш вариант!
Почта в этом стрёмном райончике охренительная. Там вообще страшное количество ничем не занятых мексов. Иду по одной из центральных улиц (Бродвей, всё-таки, хоть и не тот самый) района в десять утра в среду. Народу - вагон. И все стоят стены подпирают и треплются. Грязно, забросано дрянью, из лавочек основательно попахивает подтухшими овощами... Почта под стать всему остальному. Почтовики сидят за плексиглассовой стеной толщиной сантиметра три, всё сообщение с клиентом - через коммуникационные амбразуры, пакеты/коробки передаются через специальные шлюзовые устройства. Мрак...
Ну, отправил сам себе ножик и попёр, ощущая себя голым, в сторону аэропорта. Так вот, карты всего Квинса у меня не было, только самая западная часть, а всё остальное - очень примерные намётки в серой зоне на периферии карты плюс мои воспоминания о том, как эта местность выглядела на карте в интернете. Комсомольцы не могут без трудностей: решил я там малость срезать, свернул куда-то не туда, забрёл в какие-то промышленного вида дребеня, где проезжающие мимо патрульные менты смотрели на меня с глубоким подозрением. Долго шёл. Настоящий мужик станет про дорогу расспрашивать только за пять минут до верной погибели. Дело совсем запахло керосином, когда до отлёта оставалось уже меньше двух часов, а я вдруг понял, что самолёты взлетают и садятся уже где-то у меня за спиной, причём свернуть в ту сторону никак невозможно - огороженные автострады, заборы с колючей проволокой и склады ангарного типа сплошной чередой. Остановился в не очень скверном с виду районе и спро
сил у первого попавшегося водителя грузовика, как добраться до аэропорта пешком (транспорта там всё равно никакого нет). Напарник того водилы, парень лет двадцати, вообще говорить не мог, только ржал. Сам водила, когда узнал, откедова я сюда пришлёпал, отнёсся ко мне с глубоким почтением и показал дорогу - не офигительно точно, как потом оказалось, но достаточно нормально, чтобы через час я был на месте. Самое смешное, что я умудрился заблудиться на площади буквально в пять квадратных километров и блуждать там два часа, не имея ни малейшего представления о своём местонахождении. Прежде со мной такого не бывало. Во всём виню паршивую погоду (по солнцу ориентироваться нельзя было), безумно кривые тамошние улицы и проклятые магистральные дороги, которые никак невозможно пересечь там, где тебе нужно.
Спустя ещё четыре часа я был дома. Из душа немедленно пополз к кровати, рухнул туда и дрых как бобик три дня и три ночи. Вру, конечно, но дрых и в самом деле долго. Приключения, так их и так. Столько мучений ради того, чтобы попасть в музей... Ну почему эти мерзавцы не опубликуют полного каталога своей коллекции?!
Суммируя результаты экспедиции:
Музей хорош, поездка того стоила. Каталога коллекции от них всё равно хрен дождёшься. После трёх часов вдумчивого фотографирования выставки ко мне подошёл познакомиться тамошний куратор. Мне было не очень удобно, он явно рассчитывал, что я какой-нибудь молодой историк или типа того. Огорошил меня советом купить буклет по материалам текущей выставки, продающийся в книжном магазине музея. Он правда признал, что буклет простоват немного, но всё же... Там картинки хорошие есть... Я выразительно посмотрел на свою фототехнику и промолчал. Буклет этот на детей совсем рассчитан, он уж меня вообще за олуха какого-то посчитал, видимо. Потрепались немного. Он очень хвалил коллекцию Эрмитажа, где был в 1968-ом году; рассказал малость про коллекцию Метрополитэна, в частности сказал, что каталога никогда и не планировалось делать - коллекция для этого слишком большая, слишком трудоёмкая работа, типа. Обсудили другие коллекции в Штатах, их не так уж много, большую часть их я уже видел (Филадельфия, Кливленд, Чикаго). Посоветовал мне спрашивать конкретно, писать письма с вопросами кураторам интересующих меня коллекций. Мне кажется, он так и не понял, на фига я там всё это так настырно снимал. Интересно, смогу я вообще хотя бы по-русски внятно сформулировать свои вопросы так, чтобы учёный-историк понял, что именно меня интересует? Ну и ладно, обойдёмся фототехникой.
Нью-Йорк мне не понравился. Шумно, суетно, душно, грязно и тесно. Очень. Это в центре. А не в центре - просто душно и грязно, но зато намного сильнее. Это только там, где я был, естественно, потому как в Нью-Йорке наверняка есть дорогие чистые районы для непростых людей, но меня туда не заносило. Нее, не понравился мне Нью-Йорк, хоть что со мной делайте.
Такие дела. Всем спасибо за внимание. Пирожок тому, кто ухитрится найти и перечислить все кадры с моим отражением в стекле витрины.